— Не боись, профессор, — хихикнул на Каткова Сашок, взяв в руки банку. — Съедобные они. Сам пробовал такие. Не знаю, как они по-научному называются, но мы их зовем свиные ушки.

Федя с облегчением проглотил честно награбленное.

— Нет таких грибов, — авторитетно заявил Алексей.

— Я же говорю, — Саня демонстративно подцепил вилкой гриб и отправил себе в рот, прожевал. — Это местное название. И растут они только в одной ложбинке. В Чертовом логу. Больше нигде их не сыщешь. По крайней мере, у нас в Литейске.

Сашок произнёс это с гордостью — прямо как Федя, когда только что бахвалился тут статусом нашей группы

— Где-где растут? — насторожился я.

— Ну, там ложбина есть за городом такая, вся в застарелых корягах, чисто, как рога у черта. Так и назвали. Там еще дачный кооператив рядом. А что? Тоже хотите местечко знать?

Теперь я взял банку в руки и повертел. Стертая этикетка указывала на то, что раньше в ней был какой-то другой продукт. Явно не грибы.

— Банка-то магазинная, — показал я всем заводскую этикетку. — Светлицкий не похож на того, кто будет собирать грибы и закатывать в банку. Следовательно, он их купил на рынке или, что вероятнее всего, его угостил сосед по даче. Для продажи на рынке банку бы аккуратнее очистили от остатков заводской этикетки. Вы понимаете?

— Нет, — пробубнили присутствующие, потянувшись вместо грибов к колбасе.

— Дачу надо искать в окрестностях Чертова лога. Скорее всего, там есть у Светлицкого неоформленный левый домик, дачка, которая числится на ком-то другом. Нужно поговорить с председателем дачного кооператива, и все неучтенки и заброшки проверить в первую очередь. Круг поиска существенно сужается. Думаю, там Литератор и держит Приходько.

— Логично, — закивал Горохов. — Есть зацепка! Молодец, Андрей Григорьевич, — следователь повернулся к Сашку. — Какой там дачный кооператив, говоришь, находится? В этом вашем ущелье дьявола?

— В Чертовом логу, — улыбнулся шутке Саня, — находится дачный кооператив «Радуга».

Шеф взял трубку и покрутил диск телефона:

— Алло! Дежурный? Горохов говорит. Найди мне контакты председателя дачного кооператива «Радуга». Как — нету⁈ Бардак там у вас! Такая информация должна быть в дежурной части! Подключи дежурного оперативного работника и найди. Это срочно. Полчаса тебе. Все… жду.

* * *

— Разрешите? — в директорскую дверь кто-то поскребся, после чего она приоткрылась, и внутрь протиснулся чернявенький и живенький кладовщик Конюк, тот самый, что похож на Пушкина.

— Входи, Ваня, — ухмыльнулся Гоша Индия. — Спрашиваешь как по уставу. В гражданских заведениях говорят «можно», а не «разрешите».

— Привычка, — улыбнулся Конюк во всю белизну зубов, которые на фоне смуглой кожи казались еще белее. — Я же отбывал… сами знаете.

— У нас тут не ментовка, и вертухаев нету, Ваня. Впредь выражайся по-человечески, усек?

— Понял, Георгий Вадимович!

— Ну что ты торчишь, как ковыль в поле, сядь уже. Чай будешь?

— Можно.

— И мне тогда налей тоже.

— Вот… — Конюк протянул запечатанный конверт.

— Это чего? — вскинул бровь Гоша.

— Это указания от него…

— От кого — от него? — нахмурился Гоша.

— Ну от него… — кладовщик ткнул пальцем в потолок. — Я вам рассказывал…

— От Туза?

— А вы откуда знаете его прозвище? — округлил глаза Конюк. — Я же вам его не говорил.

— От верблюда, Ваня… У меня свои каналы. А что же он письмами только кидается? Самому слабо прийти?

— Я же вам рассказывал, что его никто не видел.

Конюк сжал губы — не то в страхе, а не то сердито.

— Да помню я… Ну че зенки пучишь? Вскрывай конверт и читай.

— Так письмо-то вам адресовано…

— Вскрывай конверт, говорю, и читай. Читать не умеешь?

Подчиненный, пропустив подковырку, порвал конверт и извлек листок, развернул. Прочитал вслух, поглядывая на Гошу. Глаза директора превратились в недобрые щелочки, а на виске запульсировала жилка.

— Вот что, Ваня. Ты мне, как человек финансово подкованный и знающий производство, скажи. На кой хрен мне этот Туз, если он такие проценты отката берет, как в этой своей эпистолярии пишет? Я и без него могу производство левака наладить. А ты мне поможешь, ведь не первый год замужем и знаешь все здесь.

— Что вы⁈ — испуганно всплеснул руками Конюк. — В этом городе все делается с его ведома. Нельзя так.

Он снова ткнул куда-то в потолок.

— Можно! — хлопнул по столу кулаком Гоша так, что кладовщик подпрыгнул на стуле. — Я здесь, на фабрике, главный. Теперь по-другому все будет. Ты со мной? Или на стройку пойдешь работать?

«Пушкин» замялся.

— А можно мне подумать, Георгий Вадимович?

— Можно, — улыбнулся Гоша, — но недолго. Пару секунд даю. Раз, два… Ну так что? Пишешь заявление на увольнение или ты теперь в моей команде?

— Вы не можете меня просто так уволить… Георгий Вадимович.

— По собственному — могу. Или по отрицаловке. Мой бухгалтер много чего накопала. Хватит, чтобы снова тебя отправить туда, где, входя в кабинет к начальнику, будешь говорить «разрешите». И то только по особому вызову.

— С вами я, Георгий Вадимович, с вами, — залепетал Конюк. — Только Туз — опасный человек. Боюсь, что он попытается вас… убить.

— Ну, это мы еще посмотрим. Кто только не пытался убить Гошу Индия. Однако пока не вышло…

— Кого? — недоуменно уставился на директора кладовщик.

— Не важно… Короче, слушай боевую задачу. Отберешь рабочих, кто сверхурочно работать сможет за хорошие премии. И не болтает лишнего. Лучше из тех, кто прошлый левак строчили, в бытность убиенного Парамонова. Составь список, какое оборудование нужно обновить для бесперебойной и быстрой работы малой бригадной группы. Модернизируем, починим. Заменим. Сырье, что использовать будем, заранее спиши. Или как вы там делали, амортизация, брак, усадка, утряски, я предполагаю… Что я тебе объясняю, сам разберешься. Ну и в ближайшее время возобновляй производство левака. В ближайшее — это я имею в виду, сегодня вечером. Край — завтра.

— Не успеем, Георгий Вадимович, — вжался в стул Конюк.

Бум! — Гоша снова стукнул по столу кулаком.

— Ночью работай, доложишь потом. Все, иди… Хотя нет, постой. А какие сферы в Литейске еще Туз оккупировал? Слышь, Ваня, если уж отжимать у него кусок